Путешествие в каменный век - Ч. 3. Трек по долине Балием. Племя Дани.
Проделав за два дня обратный путь от короваев до городка Декаи, и проведя ночь в том же отеле с ведром воды и ковшиком в душе-туалете, рано утром поехали в аропорт, чтобы успеть на первый утренний самолет. Эдди быстро зарегистрировал нас, и мы зашли в зал ожидания, окна которого выходили прямо на взлетную полосу.
Несмотря на раннее утро, на улице было +32. А в помещении, где не было ни ветерка, жара допекала совсем. Ждем час, другой, третий. Кругом вроде бы ясно и безоблачно, но самолеты не прилетали. А вчера весь день шел дождь и половину пути по реке мы шли под сильным ливнем. И не было так жарко. Но вернуть вчерашний день уже нельзя.
Коротать время здесь было негде. Аэропорт похож на сарай - небольшой и одноэтажный. Рядом стоит его новое выстроенное здание, но оно пока закрыто на замок. На улице слонялись бездельники папуасы в надежде что-то подзаработать и просто зеваки, которым вообще нечего было делать. Развлечением служил только одинокий казуар, которого выпасал какой-то папуас. Все фотографировались возле него и давали ему за это мелочь.
Наконец, в 13 часов приземлился первый самолет Lion Air. Через час - второй – небольшой миссионерский. И, наконец, третий наш – Trigana Air. Быстро загрузились и взлетели в 15.30. Самолет сделал целый круг над Декаи, словно хотел, чтобы мы надолго запомнили все – и реку Бразза, которая ведет к короваям, наш долгий путь по ней, и расчерченные пунктирами новые улицы городка.
Хорошо, что досталось место у окна и все это удалось увидеть, а то другим стюардесса не разрешала пересаживаться. На мой вопрос – «Почему нельзя?», ответила – Если что-то случится, мы опознаем человека по его месту в кресле!
Прощай, земля короваев!
Долина Балием
Через полчаса подлетели к городу Вамена. Всего 103 км. Но дорог между этими городами нет. Как нет отсюда дороги и до Джаяпуры – столицы Западного Папуа. Все города в этой части острова замкнуты только сами на себе. Хотя, наверное, и есть потайные тропки между ними, которые издавна знали только отчаянные торговцы морскими ракушками, имеющими и сейчас глубоко в джунглях самую большую ценность. Такую же ценность в этих местах имеет уже и металлический топор, быстро вытесняя каменный.
Самолет плавно вошел из джунглей в большую горную долину и, сделав большой круг над ней, мягко совершил посадку.
Долина Baliem, куда мы прилетели, уникальна – здесь проживает одна из самых развитых народностей Западного Папуа – племя Dani. Первые сведения об этих местах появились в 1921 году, когда голландский антрополог Paul Wirz исследовал западные области высокогорной части этих мест, известные теперь как Toli Valley. Вторично об этих местах сообщил в 1938 году другой исследователь американец Richard Archbold, организовавший эту антропологическую экспедицию за собственные средства.
Это была самая большая экспедиция по изучению данного региона - в ней участвовало тогда около 200 человек. Облетая эти места на приобретенном им у американских ВМС двухмоторном бомбардировщике самолете-амфибии, он обнаружил с воздуха большую долину, раскинувшуюся среди высоких гор. Его поразила невероятная жизнь, которую он увидел – паслись свиньи, были видны круглые соломенные крыши домов, возделаные поля и еще он разглядел какие-то сооружения из камней.
- Что это? – спросил он местного паренька, которого взял с собой в полет.
- Wa Mena – Свиньи - ответил тот на своем языке.
Так, по преданию, и получил свое название поселок, а потом и выросший на его месте город Вамена. А первым европейцем, который ступил на эту землю, был миссионер Лойд Ван Стоун, спустившийся сюда на парашюте в конце 1954 года. Эта дата и считается точкой отсчета начала развития цивилизации в районе долины Baliem.
Однако, думаю, пальму первенства в плане открытия этих мест, нужно отдать экспедиции Хендрикуса Альбертуса Лоренца, которая 29 октября 1909 г. обнаружила небольшую группу Дани, жившую на южных склонах горы Пункак Трикора. Но, как бы то ни было, в конечном счете, долина Балием стала воротами для проникновения в эти места западных миссионеров.
Однако их активная работа началась только в 60-х годах, когда сюда добрались первые голландские миссионеры. Они построили здесь взлетно-посадочные полосы для своих небольших самолетов. Наиболее интенсивно такую работу проводили две их авиакомпании – католическая Associated Mission Aviation (AMA) и протестантская Protestant Mission Aviation Fellowship (MAF).
Главная улица Вамены
Несмотря на то, что сейчас уже во многие города внутри острова летают крупные индонезийские авиакомпании, такие как Lion Air, Trigana Air, Aviastar, Merpati и Susi Air, эти миссионерские авиалинии хорошо себя чувствуют на авиарынке Папуа. Они были первыми на Папуа, остаются активными и сейчас. Их можно зафрахтовать и туристам туда, куда не полетят большие самолеты – в глухие и малоизвестные деревни, и в те места, где нет хорошо подготовленных ВПП. Однако цены у них немалые и сейчас – счет идет на сотни и тысячи долларов за полет.
Она населена, кроме Дани, еще несколькими народностями, основные из которых – Lani, живущие на западе и Yali – живущие на юго-востоке. Мужчины всех трех племен и сейчас по торжественным случаям расписывают свои тела причудливыми орнаментами и носят свою единственную «одежду» - holim (по инденезийски – котека) - оболочку для покрытия пениса, сделаную из высушенной тыквы.
Мужчины Дани пользуются тонкими котеками средней длины (около 30 см), мужчины Lani - котеками пошире, а Yali, являющимися по росту коротышками и считающимися здесь пигмеями – самыми длинными! Местные женщины носят юбки из травы и ходят “топлесс». И это несмотря на высоты до 2000 метров, на которых и утром, и вечером бывает довольно прохладно.
Всего в долине живет около 250 000 представителей этих племен и, в основном, большинство населения уже одето в европейскую одежду. А в “национальной одежде” в наши дни можно свободно встретить только стариков. И даже на улицах Вамены. Молодежь и женщин - только на всякого рода “фестах” с танцами и убоем свиней.
Город Вамена
Обычай скорби у Дани
Нас встретили и разместили в отеле Wamena Pilamo (04 05"700"S, 138 57"018"E), расположенном на центральной улице города. В фойэ отеля висела непонятная и жутковатая картина с нарисованными двумя кистями рук. Одна казалась неживой, а у второй кисти отсутствовала часть указательного пальца.
- Что это означает? – спросил я Эдди.
- Это символизирует широко распространенный обычай у народности Дани, которая доминирует в этом регионе долины Балием. Когда умирает близкий родственник – отец, мать, сын, дочь, то другие близкие родственники (кто хочет показать, что он больше всех скорбит) отрезают себе фалангу одного из пальцев. Потом эту фалангу сжигают, а его пепел хранят в специальном месте.
Забегая вперед скажу, что в деревне Jiwika, куда мы позже попали, мне встретились старик и пожилая женщина, у каждого из которых были отрублены по нескольку фаланг пальцев кисти. И, зная это, уже по другому смотрел на жителей Вамены, у которых, особенно у пожилых, не хватало одной-двух фаланг на пальцах рук.
Выйдя из отеля и пройдясь по улице метров двести в одну сторону, понял, что смотреть нечего и платная экскурсия по Вамене, которую предлагают многим туристам – это будет «развод». Никаких особых достопримечательностей – грязноватые улицы, много торговых лавок и магазинов. Очень высокие бордюры тротуаров – их высота достигала 30 см. Ходить по ним было неудобно, так как были частые заезды к домам и приходилось, переходя их, все время спрыгивать-запрыгивать на этот тротуар. Но зато никто по ним не ездил и не парковался даже на джипах.Машин в городе было достаточно много – чтобы перейти эту главную улицу, нужно было иногда переждать поток из десятка машин. И почти все были джипы. Каким путем они сюда попали, если на «Большую Землю» не ведет ни одна дорога? Как нам объяснил Эдди – только по воздуху грузовыми «Геркулесами».
Народ разъезжал по улицам на битком забитых «маршрутках». Они курсировали между городом и близлежащими поселками долины Балием. Внутри города было много велорикш, управляемых колоритными папуасами. И в любую точку города можно доехать за доллар.
Взяв три закрепленных за нами джипа, поехали на городской маркет Sinatma. Он был не так далеко и можно было бы и пешком, но уже вечерело. Рынок оказался очень колоритен своими персонажами – и продавцами, и покупателями. Все на нас глазели и, думается, глядя на наши бледные физиономии, сразу заламывали цены на фрукты «от фонаря». Неужели такие цены и для местных? Купили маракуйю (2 доллара - 5 штук).
Рынок работает с раннего утра и до позднего вечера. Отдельно фрукты, отдельно овощи, отдельно – в киосках всякий ширпотреб. Многие продавцы овощей-фруктов, чтобы не стоять, расположили свои товары под каменными столами и там же сидели сами. Очень оригинально. Чтобы посмотреть и купить, приходилось тоже подсаживаться к ним на корточки.
Кругом колоритные папуасы – «на лицо ужасные, добрые внутри». У многих эту картину усиливали красные от прожеванного бетеля рты. Я уже отмечал, что алкоголь в Индонезии находится практически под запретом и его мало где можно купить, поэтому многие для получения «кайфа» находят выход в курении табака и жевании этих плодов растения рода Перец (лат. Píper bétle).
Для стран Юго-Восточной Азии, где он повсеместно распространен, это поистине чудо – это и возбуждающее, и обезболивающее, и антисептическое средство. А его отвар и настой иногда пьют как антибиотик. Единственно, эстетический минус от него – красная слюна, похожая на кровь, которая сплевывается где попало. Все улицы и тротуары в таких кровавых пятнах. Не зная поначалу причины, можно подумать, что повсюду разыгрывались кровавые драмы и кого-то зарезали.У входа в отель постоянно толкутся папуасы – сидят на каменном парапете и обсуждают каждого проходящего посетителя отеля. И только двое заняты делом – разложив на земле свои нехитрые папуасские сувениры, активно торгуются за каждый доллар.
Поужинали в ресторане нашего отеля. На одной из его стен находится красиво оформленная экспозиция вооружения и одежды папуасов – каменный топор, копье, лук со стрелами, нож из бедренной кости казуара, котека и головной убор из перьев. Отметил, что у папуасов очень коварные стрелы – их фигурные наконечники, ломаясь внутри тела, вытащить практически невозможно. Эдди сказал, что самым удачным ранением противника является попадание стрелы во внутреннюю часть бедра – противник сразу лишается возможности передвижения.
Возле другой стенки – барная стойка с хорошо оформленной коллекцией разнообразных спиртных напитков. Но, присмотревшись, видно, что это только пустые и красивые бутылки. Никакого алкоголя в баре не продается.
Перед ужином зашел на рецепцию, чтобы уточнить, кто из нас в какой комнате живет. За стойкой – пять человек, хотя места там на двоих. Две индонезийки, две папуаски и парень папуас. Назвал пару фамилий. Трое из них дружно кинулись к книге регистрации и стали искать. Проходит минута, две, листается вся книга от начала до конца. К поискам подключаются еще две девушки. Переспрашивают еще раз. Результат – тот же. Написал фамилии на листочке – результата тоже нет.
- А можно я сам поищу в вашей книге?
- Нет! Она для служебного пользования!
- Но там же мои друзья – другие люди мне не нужны.
- Нет!!!
Проходит еще пару минут судорожного листания, затем они сдаются и отдают мне эту книгу. Все понятно – там записаны не фамилии, а только имена – Petro, Pavlo и т. д.! И такая форма обслуживания была во многих местах. Особенно при покупке сувениров.
Вечером в городе делать нечего. Хорошо, что в отеле есть вай-фай и можно, впервые за две недели, узнать что творится в мире. А узнав, были неприятно поражены – банкротится наша авиакомпания Аэросвит, которой мы прилетели, и на которую у нас обратные билеты. Связавшись с ними, убедились что все так и обстоит и нам нужно вылететь домой несколько раньше – до 1 февраля.
Завтра ранний подъем - пойдем в небольшой трек по долине Балием знакомиться поближе с жизнью народности Дани.
Трек по долине Балием
Оставив лишние вещи в отеле и взяв только то, что пригодится для ночевки и трека, размещаемся в трех наших машинах. Выехав из города, проехали в юго-восточном направлении километров пятнадцать и остановились на крупной морене – дальше дороги не было.
Мы на высоте 1653 метра, прохладно, небо в облаках и солнца нет. Похоже, что когда-то здесь сошел сель и все засыпал. Кругом крупная галька и каменные валуны. Видно, что в этом месте были обрабатываемые поля и росли деревья. Здесь нас уже ждали портеры и, загрузив их продуктами и теплыми спальниками, двинулись в путь.
Вскоре нам преградил путь один из притоков реки Балием. Его пришлось переходить по хрупкому временному мостику, так как старый, по которому могли раньше идти и автомашины, тоже был разрушен и пока не восстановлен. А дальше снова шла асфальтовая дорога вперемешку с грунтовой. Идем налегке – у каждого только свои личные вещи.
Вот и первая деревня Kurima. Задолго до нее вдоль дороги с обеих сторон начались каменные заборы высотой около метра. Хорошая кладка и безо всякого цемента. Каждый камень тщательно подогнан друг к другу – прямо как у инков или майя. В деревне приличные деревянные домики, крытые листовым железом, церковь, школа, полицейский участок. При попытке сфотографировать его, тут же подскочил какой-то парень, сидевший на каменном заборе и жестами показал, что делать этого нельзя.
Кругом обработанные поля и огороды. Многие участки террасами высоко поднимаются по склонам гор и все они тоже обнесены каменными заборами. Большинство этих изгородей уже замшелые и, похоже, что им не один десяток лет. Слева внизу, по ходу нашего движения, несся бурный коричневый поток реки Балием. Рафтинговать в такой воде совершенно не хотелось. Но были и такие предложения.
- Для чего эти заборы? – спросил я одного из портеров.
- Они построены для защиты огородов от домашних свиней. Их выпускают погулять, но их прогулки ограничены этими заборами. Многим из этих оград уже сотни лет.
Население деревни смешанное – индонезийцы и папуасы Дани. Все одеты в обычную для нас одежду – брюки, рубашки, куртки – все-таки прохладно. У многих даже теплые пуховые куртки. На велосипедах и мотоциклах разъезжают и мужчины, и женщины. Все молча и с любопытством смотрят на нас. Изредка жестами спрашивают курево. Хотя здесь туристы и бывают намного чаще чем у короваев (по статистике 9:1), но все равно мы им очень интересны.
О-о-о! А вот, наконец, и яркий представитель Дани – нам навстречу быстрым шагом идет старик. Поджарый и загорелый до черноты. И, несмотря на прохладное утро, он «одет» только в котеку, но в левой руке держит еще и зонтик! Это несоответствие культур вызвало у всех улыбку. По-видимому идет в город на рынок. А может просто в гости к своим детям-внукам.
Вскоре дорога закончилась и перешла в тропу. Прошли еще несколько километров и пересекли несколько ручьев, в которых вечно сопливые мальчишки мыли посуду, а женщины стирали белье. Шла обычная деревенская жизнь, похожая на жизнь африканской глубинки.
Закончились дома под ржавыми металлическими крышами и все больше стало попадаться настоящих домов Дани – круглых «мазанок», или сделанных из дерева и покрытых соломой или травой, свисающих почти до земли. Наконец, мы подходим к нескольким таким крышам и спускаемся на площадку перед ними. Это конец нашего однодневного трека, и здесь мы будем ночевать.
Мы пришли в деревню Kilise (04 14"096"S, 139 02"912"E), находящуюся на высоте 1843 м н/у моря. В ней для туристов построены несколько деревянных домиков в стиле «Дани», есть домик-кухня, где повара готовят еду на костре, примитивный туалет с ведром и ковшиком. Есть также небольшой домик, служащий кают-компанией, в котором стоит обеденный стол. Электричества в деревне нет. Но на заборе из кустов лежала солнечная батарея, однако света от нее в этот вечер мы не увидели, и пришлось ужинать при свечах.
После короткого ланча Эдди повел нас посмотреть деревню Дани.
Знакомство с племенем Дани
Нас встретил смотритель этого туристического поселения Markus. Он показал нам наши домики, в которых из интерьера были только лежащие на полу матрасы и фонарик. Внутри было чисто и сухо. Погода была не жаркой – градусов 18 тепла. Все-таки сказывалась высота – почти под 2000 метров.
В этой деревне уже живут только представители племени Дани. А дальше в горах, если следовать за течением реки Балием, в юго-восточной части долины живут папуасы племени Yali tribe – пигмеи с очень длинными котеками. Некоторые специалисты полагают, что и они и сейчас не брезгуют человечинкой.
Народность Дани
Мальчик и мужчина Дани
Дани являются самым известным племенем штата Ириан Джая. Их традиционному способу жизни уже многие тысячи лет. Многие мужчины-дани по-прежнему следуют своей оригинальной «моде» - носят котеку из длинной тыквы, которая охватывает пенис и держит его вверх как бы в состоянии постоянной эрекции.
Но, чтобы котека не упала, ее все-таки подвязывают вокруг талии тонкой веревочкой. Здесь трудно что-то добавить - функционально и красиво! И, несмотря на высокогорье, где часто бывает очень холодно, они не носят больше ничего, кроме нескольких перьев на голове. Иногда, чтобы противостоять холоду, они мажут свое тело свиным жиром.
Но особым украшением мужчин, который они «надевают» по особо торжественным случаям, является клык кабана, продеваемый через носовую перегородку. Мальчики носят более короткие котеки, а девушки - юбки из травы. Замужние женщины предпочитают cikla - плетеные юбки из этой же травы. И, естественно, никаких лифчиков и кофточек.
Важным атрибутом женского гардероба является также плетеный кусок кольцевой сетки. Она многофункциональна – в ней, закрепив ее на голове, можно переносить и ребенка, и всякие грузы. Когда нет никаких грузов, она хороша на голове и как шляпка, и как платок. А в холод – укутавшись – можно немного и согреться.Однако цивилизация идет здесь быстрыми шагами и эта «форма одежды» сохраняется только в глубинке, а ближе к Вамене так ходят только пожилые люди. И, словно на прощанье с этими краями, мы встретили одного такого старика в аэропорту Вамены когда улетали обратно в Джаяпуру. Он неприкаянно бродил среди отлетающих.
Из европейцев наша группа была одна, и он постоянно крутился возле нас, стараясь сбыть собственный мед, налитый в бутылку из-под виски и какие-то бусы из ракушек. Его вид был оригинален – он был похож на нашего городского эксгибициониста – голый, с котекой и в расстегнутом плаще. Хорошо, что наши дамы увидели его не в первый день нашего пребывания на Папуа...
Свиньи - самая большая ценность Дани
После ланча Эдди и Маркус предложили совершить прогулку по деревне. Она состоит как бы из нескольких поселений, образуемых одной, двумя, и даже тремя семьями. Обязательным являются дома – мужской и женский. Их устройство одинаково – посредине место для костра, а по периметру – нары или полати.
После ланча Эдди и Маркус предложили совершить прогулку по деревне. Она состоит как бы из нескольких поселений, образуемых одной, двумя, и даже тремя семьями. Обязательным являются дома – мужской и женский. Их устройство одинаково – посредине место для костра, а по периметру – нары или полати.Пол и полати устланы соломой. Перед тем как лечь спать, разжигается костер, который горит «по черному», т. е. весь дым уходит через соломенную крышу. Мужчины спят в своем доме, а женщины с детьми – в своем. Если вдруг какой-то мужчина захочет провести время с одной из своих жен, он идет в этот дом, а затем возвращается обратно. Думаю, каждый может представить себе все «удобства» этой любви.
Помимо этих домов, у них есть еще и long house. Он побольше и в нем горят два или три костра, на которых готовится пища. Есть посуда. Сейчас она металлическая, но Дани уже много веков как изготовляли глиняную – всякого рода горшки, в которых варили и запекали выращенные ими овощи и мясо.
Переходя от дома к дому, засмотрелся на уходящую вдаль долину и немного отстал от группы. Вдруг из-за угла вышел старик. В котеке и с мачете. Выглядел устрашающе. И нужно было пройти мимо него – другого пути, кроме как бежать назад, не было. А вдруг огреет по шее своим мачете?! И что с него потом возьмешь?
И для подарка-то ничего с собой уже нет. Но – поздоровавшись – обошлось. Спросил меня жестом – нет ли курева? Увы, не было – дал доллар. И успел даже сфотографировать, пройдя в метре от него. Долго еще потом шел и оглядывался – не бежит ли он за мной.
Хотя, ранее часто отмечал, что стоит только кивнуть папуасам, или приветственно поднять брови вверх, как их хмурые и жутковатые лица сразу освещались удивительно искренней и добродушной улыбкой. Но этот так и остался непоколебимо мрачным.
Воинственность и каннибализм Дани
И, хотя наш Эдди говорил, что представители племени Дани не считались людоедами, все же литературные данные свидетельствуют и об их воинственности, и об их всеядности.
Согласно многочисленным свидетельствам, в племенах Дани ещё в 20 веке был широко распространён каннибализм. Сохранились воспоминания миссионеров, которых пригласили на это посмотреть сами дикари. Так миссионер Том Bozeman, побывавший в 1963 году в племени и описал как воины расчленили и съели тело убитого перед тем врага, а вся их родня наблюдала за этим с расположенного неподалёку холма.
Об обычаях этого племени в 1964 году был даже снят фильм «Мертвые птицы». Его автор Роберт Гарднер придал особое значение темам смерти людей-птиц, имевшим место в культуре Дани. «Мертвые птицы» или «мертвые люди» — это термины, которые они применяли к оружию, взятому у врага во время битвы. Эти трофеи выставляли на всеобщее обозрение в течение двух дней танцев победы после смерти врага.Ритуальные войны между деревнями издавна являлись традицией культуры Дани. В нее входит приготовление оружия, танцы воинов, сама схватка, а также лечение последующих ран и травм. Обычно битвы происходили для унижения врага, путем похищения их женщин, его ранения или убийства, а не для захвата территории, собственности или уничтожения самого поселения.
Когда-то племя было известно тем, что воины Дани собирали головы своих врагов, но и сейчас они продолжают соблюдать не менее странные традиции, как, например, отрезания себе части пальца каждый раз, когда умирает их близкий родственник.
Однако не только оружие было целью таких войн. Немаловажным фактором была и так называемая белковая пища. А ее в этих местах не так и много. Свиньи дорогИ – и они были и есть мерило богатства Дани, и просто так съедать их – большое расточительство. Другой животный мир беден. Поэтому неудивительно, что человеческая плоть поверженного врага была хорошим дополнением к столу. Поэтому, проигравших битву – съедали.
Семейные отношения и женщины Дани
Дани – полигамны. И это, несмотря на то, что, в основном, став христианами и католиками, они полагают это естественным. Ведь женщина, родившая ребенка, считается «табу» и недоступна для мужа от 2 до 5 лет. Это позволяет ей не иметь новой нежеланной беременности и посвятить больше времени и своему ребенку, и домашнему хозяйству.
А завести вторую и третью жену несложно. Нужно только иметь выкуп, каковым в этих краях являются не только свиньи, но даже и сладкий картофель. Однако свиньи - на первом месте! Число свиней, а соответственно и жен, в этих краях и по сей день являются мерилом и символом статуса мужчин Дани. У каждого из них должна быть по крайней мере одна жена для обеспечения четырех самых важных составляющих местной жизни: кухня, огород, дети и свиньи. И если несколько лет назад 4-5 свиней было достаточно для выкупа невесты, то сейчас цена поднялась до 10.
Но возраст невест от этого не вырос – он, как и раньше, находится в пределах 12-15 лет. И вторичные половые признаки девочек, за развитием которых открыто наблюдает вся община, вскоре тоже скажут всем: - Пора, милая!
Чем плох гарем в племени Дани?
Так что в бОльшем накладе останутся те родители, у которых больше дочерей. И чем больше дочерей - тем больше свиней будет в хозяйстве! А для ухода за ними можно получить на свиней новую жену, которая тоже может принести девочку! И так без конца. Прямо какое-то МММ получается у племени Дани.
Но судьба женщины Дани нелегка. На ней лежит все – дети, приготовление пищи, огород, свиньи. И, если свиноматка умрет, то она должна будет кормить и поросят своей грудью.
Немудрено, что их продолжительность жизни меньше чем мужчин. И средний возраст их жизни 40-45 лет. Женщин более старшего возраста в этих краях считают ведьмами (уж слишком много они знают!) и даже полагают, что их магия увеличивается с годами.
Ескель - мужчина Дани
Вернувшись в наше поселение, мы обнаружили в нем гостей. Вернее – хозяев этих краев.
По зеленой траве двора гордо расхаживал красавец-мужчина Дани в своем национальном убранстве. Немолодой – лет за 40. Но - широкая улыбка, и все зубы на месте! Прямо хоть в Голливуд его! Звали его Yeskiel. Он принес свои сувениры – каменный топор, костяные ножи, ожерелья из ракушек и собачьих клыков. Были и клыки кабана, которые можно было хоть втыкать в нос, хоть вешать на шею.
Я купил, которые вешать на шею и теперь у меня стал полный комплект сувениров из каменного века – каменный топор, нож «туль» из бедренной кости казуара, ожерелье из клыков кабана, яркий венок-шапка на голову из меха кускуса и перьев и, конечно - котека!
Представляю, какой фурор будет, если во всем этом выйти на наши улицы!?
Жена Ескеля
Компанию Yeskiel составила пара женщин – по-видимому, его жен, продававших фрукты и овощи. Но на его фоне они как-то не смотрелись – были уже стары и дряблы. Yeskiel хорохорился и бодрился, и только его сморщенные от холода яички выдавали окружающую температуру воздуха - под вечер еще заметно похолодало. Долину затянули облака и укутали в белое покрывало круглые крыши стоящих внизу по склону домиков Дани.
Пробыв у нас до захода солнца, вся их компания дружно покинула наше подворье, пообещав вернуться утром.
И, таки они были!
Праздник свиньи – Pig Fest
После раннего завтрака быстро собрались и пошли в обратный путь в Вамену. Эдди, чтобы не идти по старой дороге, выбрал другую – вдоль реки Балием. Но к ней вела крутая тропа, и когда вскоре начал моросить слабый дождик, она стала очень скользкой. Всем женщинам хорошо помогали портеры, поддерживая их за руки. Практически, их снесли вниз. Вдоль реки было уже не так скользко, и через пару часов мы благополучно дошли до наших машин, ожидавших нас на морене.
Заехав в наш отель Wamena Pilamo, перекусили, переоделись и поехали в деревню Jiwika посмотреть на Pig Fest – в переводе “свиной праздник”. Вообще, у Дани это считается большим праздником и устраивается он по большим торжествам, потому что каждый день убивать свинью да еще и веселиться при этом – дорогое для них мероприятие. И никто этого не делает.
Но, с появлением туристов, Pig Fest стал коммерческим делом и проводится в деревне Jiwika, находящейся в 15 км на запад от Вамены. Для этой цели там выстроены (или используются бывшие) три поселения Дани, стоящие неподалеку друг от друга.
Когда мы приехали туда, опять моросил дождик. Оставив джипы, пошли пешком к этим строениям. Тут же к нам подбежали подростки – мальчишки и девчонки, и каждого из нас любезно взяв за руку, стали вести, показывая дорогу и переводя через грязные лужи. Какая воспитанность, любезность и благородство – подумали мы! Но, доведя до бревен, перегораживающих вход во двор (чтобы не разбегались свиньи и не выползали малые дети), стали в резкой форме требовать платы! И на доллар, или его эквивалент в 10.000 индонезийских рупий, смотрели очень презрительно – мало!
Расплатившись с маленькими вымогателями, перелезли через бревна и попали во двор типичного поселения Дани – мужской и женский дома, lohg house-кухня, помещения для свиней. Все это в одном длинном – метров 70 - дворе.
По двору расхаживали уже несколько пожилых мужчин Дани, которые стали развлекать нас имитацией бросков копий. У одного из них не было нескольких фаланг пальцев на одной из кистей рук – потерял и жену, и сына - разъяснил нам Эдди.Так как все еще моросил дождь, мы уселись за стол, который был приготовлен для туристов под крышей и стали пережидать непогоду. Двор узкий, грязный. Но здесь и происходят все представления.
Перелезая через бревна калитки, во двор входили все новые и новые жители деревни, которая была в километре от этого артистического поселения. Они расходились по «половым» домам и там переодевались, вернее, раздевались для представления. Прошло минут 40, и все «артисты» высыпали на двор. А тут и дождик перестал.
По двору горделиво расхаживали несколько атлетических молодцев. У каждого в руках был лук со стрелами или копье, умением пользоваться которыми они демонстрировали. Так, один из них, не дойдя до меня несколько шагов, взял лук со стрелой наизготовку и, целясь прямо в мое сердце, как следует натянул тетиву! Такая шутка у них.
И, хотя знаешь, что это шутка, все равно было как-то не по себе. Тем более что стрелы у них со специально заостренными фигурными наконечниками, которые ломаясь в теле жертвы, практически вытащить невозможно без нанесения человеку дополнительных страданий.
Походили они так друг за другом, повыстраивались, вспоминая сценарий, а потом начался танец – мальчик с дедом искали что-то на земле. Оказалось – следы похитивших его мать людей. Потом начали нападать друг на друга две группы вооруженных луками людей, обозначая броски копий. Особенно выделялись два молодых красавца. К ним подошел мальчик – он плакал – «помогите вернуть мою маму», и те пошли отвоевывать ее. Ведь все стычки между ними – из-за женщин.
Затем танцевали отдельно женщины, хлопая в ладоши и выстукивая пятками ритм, поднимая при этом брызги на мокрой земле. А мужчины при этом издавали устрашающие звуки. Как и везде, с помощью танца папуасы рассказывали о своей жизни, о том, как они ходят на войну и охоту, как выбирают невесту. У всех народов это понятно без слов.
Затем двое воинов схватили тщедушного поросенка, которого вытолкнули на середину двора и растянули его за лапы, а третий, подойдя на расстояние 1 метра, выстрелил в него из лука почему-то в правую сторону груди, а не в левую, где должно быть сердце. Тот заверещал несвиным голосом. Затем стрелявший схватился за стрелу и провернул ее в теле несчастного поросенка несколько раз. После этого беднягу кинули на землю и он побежал прочь, орошая кровью грязную землю. Покрутившись немного поодаль и поверещав, вскоре испустил дух.
Показали как они «добывают» огонь - крутят лиану вокруг деревяшки. Сначала это дело не спорилось, лиана пару раз рвалась, но потом все удалось и, подув на получившиеся тлеющие угольки, пламя вспыхнуло на сухой соломке.
Атакуют воины ДаниПод занавес они исполнили танец изгнания из деревни злых духов. Каждый, обладая даже небольшой фантазией, может себе это легко представить.
Здесь мы фотографировали их кто сколько захочет – Эдди обо всем договорился и заплатил. Сколько – я не спрашивал. Но, говорят, обычно, если это индивидуальная экскурсия, то с этим здесь большая проблема – клянчат деньги за каждый щелчок фотоаппарата.
Мы не стали дожидаться приготовления этого поросенка. Он был мал и тщедушен. Как только его хватит на всю ораву этих «артистов»? К тому же снова начал моросить дождик.
Мужчины разожгли добытым при нас огнем костер. Он должен прогореть, и тогда на его дно уложат камни. И, когда они раскалятся, уже на них будут класть завернутые в листья банана сладкую картошку и кусочки мяса несчастного поросенка. А после этого – пир горой!
Но на все это уходит несколько часов.
Завтра улетаем в Джаяпуру, а послезавтра - с Папуа на Бали!
Мы покидаем штат Ириан Джая, который почти три недели был для всех нас и домом, и самым большим приключением в жизни. Короткое знакомство с двумя племенами – Короваями и Дани, показало, что эти люди, хотя и живут на разных стадиях своего развития, но все еще ведут трудную борьбу за свое существование. Они живут в бесконечном ритме работы, отдыха, битв, засад друг на друга, садоводства и сбора древесины с личинками, праздников, похорон, кражи свиней и женщин. Но живут, во многом, пока еще со старыми традициями своих предков и культур.
В то же время, мы также увидели, что у папуасов, оставивших свои ареалы обитания, уже нет в быту этих многих старых традиций. И большинство из них уже являются «потерянным поколением» - они забыли старое, но не приобрели новое. Мало кто из папуасов, живущих сейчас в городах и селах, живет по законам своих предков и соблюдает все их обряды и обычаи. Не считают их «своими» и иммигранты с других островов Индонезии, переехавшие на ПМЖ на Папуа.
Какими они будут через несколько поколений?
Удастся ли им ассимилироваться в развивающемся индонезийском обществе?
Автор: Варежкин Юрий
февраль 2013 г.
